Когда Иосиф был у меня дома, он увидел одну женщину между другими молящимися
и спросил у меня, что это за женщина, я сказала — она очень хорошая, а он посмотрел
на меня с ужасом и сказал — нет это не так, как ты думаешь, и, подняв взор на небо,
видно было мне, что про себя просил у Бога понятия для меня. Я потом многое поняла по
ее поступкам. Это был единственный раз, когда я увидела на лице Иосифа другой взор
святого человека, чистого и мудрого человека. Потом он всегда старался показать себя
очень простым, как будто бы нету у него даже образования, а он закончил чудный университет
Bellos Artes. Он был очень кроток и смирен, прятался от людей, чтобы не впасть в гордыню.
Чтобы люди не хвалили его. Старался везде помочь тем, которые нуждались во всякой болезни,
душевной, телесной и духовной. Он со мною говорил, прямо отвечая на все мои проблемы
(я ему перед этим их не рассказывала). Он видел каждого человека, как он есть и что он
думает, по Божиему изволению. Мне даже не надо было останавливаться на трудных моментах,
рассказывая ему.
Он очень был добр и всем помогал, всем он дарил свои минуты и
также, как человек, уставал и болел, но это было нам незаметно, потому что он был
очень крепок духом. Он был диабетиком, а диабетики очень страдают, устают больше,
чем другие люди, и у них в организме не работает все, как надо. Он терпел и не говорил:
люди, зная даже, что он диабетик, приглашали и угощали иногда едой, которую он не мог
есть, и он, по любви к ближнему, немного ел, а потом страдал и никому тоже не говорил...
Когда он уезжал от нас, он не волновался. Мы ждали мужа из госпиталя,
чтобы отвезти Иосифа в аэропорт, но так как муж хирург, он задержался, и я с ума сходила,
искала такси, а Иосиф меня успокаивал, как будто бы еще много времени. Вдруг приехал муж,
и я подумала, что мы не доедем до аэродрома, а Иосиф все предвидел, как прозорливый,
но не говорил. Когда мы приехали, самолет надо было ждать еще час, он появился с юга.
Я старалась говорить на аэродроме с о. Валентином, чтобы муж тоже мог с Иосифом поговорить.
Когда самолет прибыл, я подошла к Иосифу и сказала, что пойду попрошу в офисе, чтобы их
пропустили первыми со святой Иконой Владычицы. Послушав меня, он благословил, и видно
сразу результат, потому что женщина-служащая сразу согласилась. Попрощавшись, они пошли
вперед, и потом начали входить в самолет остальные!
Потом, когда мы ехали домой, я про себя думала: зачем я нервничала, ведь я знала,
что он прозорливый, и не слушала, и нервничала, а он из-за кротости не говорил,
что видел.
Он видел прошлое и будущее каждого человека, его желания,
но не показывал. Потому, кому Бог это открывал, тому он только немного рассказывал —
если находил нужным.
Когда Иосиф уехал, в комнате, где он спал, было благоухание,
и вся постель пахла миром. Долго не стирала простыни — не хотела потерять это благоухание.
Когда мы встретились на съезде в Сан-Пауло в Бразилии, он тоже всем
жертвовал минуты свои и всех утешал ласкою. Каждый день он наедине беседовал с
нуждающимися. Однажды, рассуждая о поступках и о друзьях, он прямо мне сказал:
«Такой-то не такой хороший, он тебе приносит страдания и переживания своими поступками.
Правда?». Это было так, и я чуть не потеряла дар речи.
На другой день мне сказал: «Ваш муж очень переживает, потому что
чувствует, что вы Бога любите больше, чем его», и я тоже замерла. Годом раньше,
перед смертью моего папы протоиерея Афанасия Бетина, дала обет Богу и папе, потому что
мой папа был тяжко болен. Не хотела, чтобы Боженька его забрал, но потом, видя его
смиренные страдания, начала просить у Бога, чтобы забрал его душу, и что самое лучшее
для Бога, любовь ко своему ближнему (дорогому моему папе!). А для батюшки, для папы и
для самого лучшего друга желала спасти душу дочери, и вот я дала обет, который всегда
боялась дать, и Боженька через несколько часов его забрал. А Иосиф своей прозорливостью
увидел это.
Я среди съезда должна была поехать в Н. I., и по молитвам его
(приехала на 24 часа позже) меня приняли друзья и говорили, если бы не приехала этим
рейсом, ушли бы! А я не умею говорить по-английски и испугалась бы страшно. Потом хотела
поехать в Сан-Франциско, и по молитвам его и св. Иоанна дети подруги моей захотели
поехать гулять в Лос-Анжелес и Сан-Франциско, и я поехала с ними.
Когда перед отъездом говорила ему мои желания, он мне отвечал:
«Просите все у Бога, Боженька вас любит и вам все даст»! Я уверена, что Боженька меня
любит, но больше любит его (по заслугам его), и уверена, что как он любит меня, молится
за меня, и Боженька по любви к нему мне дает, что мне надо, а то чего нет, это потому,
что от этого мне будет плохо.
Просила у него молитв за Виктора (дядю моей подруги) об улучшении его здоровья (у него был рак) или чтобы Боженька ему дал возможность причаститься и уйти пораньше от такой страшной болезни. И Боженька услышал его молитвы, когда я говорила с батюшкой, он начал заботиться о нем и навещать его даже в госпитале почти ежедневно (отец Сергий из Лонг-Айленда). И сказал одной сестре его после смерти его (Виктора), что он после разговора и моей просьбы стал беспокоится о нем, но я знаю, что это не моя заслуга, а моего дорогого духовного брата Иосифа (по его молитвам).
Он очень переживал за немилосердие людей, за непонятие или несочувствие к ближнему. Даже говорил, что батюшка должен иметь больше любви. Потому что молитва без любви — холодная — не имеет плодов.
Икона Божией Матери Иверская показывала в Бразилии, что что-то страшное будет, потому что были дни, что миро не напитывало вату, а проходило через нее на аналой почти до пола.
Когда о. Александр служил панихиду по Иосифу, несколько раз чувствовала благоухание мира Божией Матери Иверской, как будто бы там присутствовал Иосиф. Другая дама тоже почувствовала, но подумала, что может быть это миро, которым помазалась одна девушка. Но оно крепко чувствовалось и благоухало.
Спасибо Господу за все и Его Пресвятой Матери.
Людмила Бетина, Аргентина, 2000 г.
Из книги "Монреальская мироточивая икона и брат Иосиф" ("Дом иконы", Монреаль; "Паломник", Москва, 2003)