Назад

Беседа прихожан Свято-Троицкого собора в городе Буэнос-Айресе
с братом Иосифом во время посещения Мироточивой Иконы
в сентябре 1995 г.


    Перевод сделан прямо с видеомагнитофона. Осуществлен стараниями членов Братства Преподобного Сергия Радонежского при Свято-Троицком соборе, о которых смиренно просим вознести молитву Богу пред Иконой Его Пречистой Матери.

   О. Валентин: Брат Иосиф, мы живем в эпоху, когда иконопись стала знаменитой, я хочу сказать, что она прешла границы религиозности, и, поэтому из-за многочисленности интересующихся в иконописи теряются смысл и еще много чего важного, касающегося самой иконописи. Ты думаешь, это (пробуждение) нужно считать полезным или нет?


   Иосиф: Во-первых, я считаю, что иконопись — это очень древнее наследство христиан. Люди водили детей в храм и показывали им иконы двунадесятых праздников, как, например, икону Рождества Иисуса Христа, то есть показывали детям догмат Св. Церкви. Дети смотрели на Иисуса Бога и одновременно на Иисуса Человека, они замечали, что к этому Младенцу ходят волхвы и народ на поклонение, то есть к Божественному Иисусу; и, с другой стороны, видели, как женщины моют младенца, то есть Иисуса Человека. Сегодня есть тенденция уничтожать все святое, все сакраментальное. Например, одна католическая монахиня хотела пройти за иконостас и войти в алтарь, и когда о. Валентин сказал ей, что только священники могут входить в алтарь, то она (в отличие от старых католических монахинь) ответила, что она, мол, тоже министр. Вот новая философия, которую хотят ввести в Церковь.
    Есть много людей, желающих купить иконы просто для декорации. Икона — это объект культа, святая вещь: как св.Чаша и Крест. Все иконы чудотворные, все иконы святые, и мы должны их хранить таким образом у себя дома, то есть, в красном углу. Теперь стараются всячески все уничтожить и не упоминать имя Божье. Если вы будете с интеллигентами говорить о Боге, будут на вас смотреть, как на болящего, странного.
    Единственное достойное место для икон — это храм или дом христиан. Вы сами видите, как продаются в магазинах иконы и люди их покупают, чтобы держать где придется, для украшения. Икона должна занимать самое почетное место дома. Раньше, в России, все происходило перед иконами. Когда молодые собирались венчаться, родители благословляли их иконами, ибо образовывалась новая семья. И так поколениями. Но теперь смысл святого постепенно утрачивается.

    Из публики: Вы перешли в Православие в 14 лет, будучи римо-католиком, нам бы хотелось знать, что вас привлекло к нашей Церкви.


   Иосиф: На мое первое впечатление повлияла встреча с архиеп. Чилийским Леонтием, его христианский подход. Он действительно принял меня с христианской любовью. Я подумал, что если в этой Церкви так принимают людей, то, наверное, потому, что эта Церковь — Святая.
   Мне было лишь 14 лет, и, конечно, у меня не было того отношения к нашей Церкви, которое есть сегодня; но та встреча, и как принял меня архиеп. Леонтий, меня тронули, и я начал ходить в эту Церковь.

   Народ: Как вы смотрите на возможность поехать в Россию с иконой?

   Бр. Иосиф: Конечно, есть такая возможность. Оттуда будет возрождение всей нашей Церкви. Только, чтобы поехать в Россию, надо войти в дверь, а не в окно. Икона — святыня, появившаяся в нашей Церкви, похвала нашей Церкви! Нам нечего скрывать, и будет просто позор, если она войдет в Россию инкогнито.

   Народ (в ответ бр. Иосифу): Очень хорошо, правда.
   Иерей Павел: Есть много людей, не понимающих сути разногласий и самой разницы между нашей Церковью и Московским Патриархатом. Ты бы мог согласиться с принятием иконы иерархами Московского Патриархата? Конечно, мы знаем, что нет человека на земле безгрешного. Даже самый праведный и самый святой из наших епископов — грешный. Но, как говорил Достоевский: я люблю больше свой народ не потому, что он грешит меньше, чем европейские народы, а потому, что он сознает, что грешит. К сожалению, большинство епископов Московского Патриархата и, повторяю, к сожалению — не сознают, что грешат. Вот, ты бы согласился, чтобы икону принял тот человек, которого некоторые называют святейшим?


   Иосиф: Нам надо понять одну очень важную вещь: они являются продуктом этого ужасного режима, называющегося коммунизмом. И наш образ действия по отношению к ним должен быть — сострадание. У них не было возможности, как у нас, открыто проявлять свою веру. И мы должны их принять, как братьев. Но мы не должны ни принимать, ни соглашаться с ересью экуменизма. Например, эта ересь является одной из главных причин, из-за которой наша Церковь не может общаться с Московским Патриархатом. Потому что как раз экуменизм очень тяжелая и опасная ересь, имеющая в своих целях уничтожение Церкви Христовой. И мы, христиане, должны защищать нашу веру и не принимать (признавать) экуменизма. А, к сожалению, Московская Патриархия принимает участие в экуменизме. Вот это плохо. Поэтому мы не можем следовать по стопам патриарха в его пути к экуменизму, ибо экуменизм — это ересь.

   О. Павел: А можешь ли ты, своими словами, объяснить им, что экуменизм — это ересь?


   Иосиф: Экуменизм — это страшная дочь гуманизма, утверждающая: не важно, во что мы верим, важно молиться и быть вместе. Но св. Иоанн Богослов говорит, что тот, который не верит, что Иисус Христос есть Сын Божий, да будет анафема. Вот и мы не можем общаться с теми религиями, которые не проповедуют, что Иисус Христос есть Сын Божий. Есть много еще причин, но я считаю, что экуменизм является первой и самой важной причиной, разделяющей нас с Московской Патриархией. Ее приверженцы встречаются со всеми и поют, и танцуют, держась за руки. Самое важное для них — это провести время вместе и хорошо, а не угождать Богу. И мы не должны соглашаться с этим. Экуменизм старается уничтожить все, что свято, всякую традицию. Я не хочу критиковать другие церкви, ибо считаю, что мы должны относиться к ним с состраданием, эти люди просто вне правды. Но мы можем видеть последствия этой ереси. Уже много лет я живу не в Южной Америке, а в Канаде, поэтому буду говорить о происходящем там. Знаю, что католики уже ввели в литургию танцы, любые музыкальные инструменты, любые способы выражения; каждый может встать и начать петь или хлопать в ладоши, и тогда это уже полный хаос.
   Самое великое в нашей Церкви — это значение и смысл Таинства. А у них уже начинают монахини входить в алтарь: уже нет святого места нигде, нет вообще ничего святого. Экуменизм очень опасная вещь, хотя он и показывает, что хорошо быть вместе, но Господь наш сказал, что Церковь будет малое стадо.


   Мы знаем, что здесь есть очень известная песня из аргентинского фольклора, которая называтся «Миса криожа», т. е. — криошской службой. В этой службе перемешиваются святые слова разных христианских молитв с мирской мелодией. И все повторяют эти слова, танцуя под ритм этих мелодий. Таким образом аргентинцы на своих собраниях вечером поют, танцуют, едят и пьют много вина допоздна; а на следующий день — так как они очень благочестивые — идут на богослужение, где слышна та же музыка, но со словами молитв. О чем они думают в этот момент, разве они молятся?


    Народ: У меня есть т. н. личный вопрос: носить святую икону, я считаю, что для тебя — это и крест, и благословение. Мы бываем очень редко перед иконой, но ты живешь с ней, и каждый день бываешь перед ней. Как ты переносишь это, как ты живешь с этим?


   Иосиф: Я думаю, что каждый христианин должен работать для Церкви и ей служить. Но отец семьи не мог бы ходить и ездить с иконой по всем приходам, потому что именно надо отдаться Божией Матери всецело, отдать свою жизнь Ей. Я не выбирал этого. Никогда не молился для того, чтоб иметь чудотворную икону, но когда икона пришла в мой дом и началось это чудо, я тотчас понял, что я обязан оставить все, отдаться Богоматери, и жить, как монах. Не отказываю никому и езжу, куда надо. И ты прав, это крест, но всякое служение Церкви — крест. Священство есть крест, надо служить 24 часа в сутки. Я это понимаю, не будучи священником, ибо часто бывает, что должен сам служить 24 часа в сутки.
   Но служить Богу надо не только по воскресеньям, а каждый день, и не только священник должен это делать, а каждый христианин. Служить Богу надо каждую минуту нашей жизни.


   О. Валентин: Ты едешь куда хочешь, как и когда хочешь? То есть, ты сам все решаешь?


   Иосиф: Всякое чудесное явление подчиняется авторитету Церкви; если это не так, то оно превращается в анархию и не имеет тогда никакого смысла. Не бывает чудес вне Церкви, они являются для служения Церкви и христианам. Люди звонят Митрополиту за благословением и просьбой о посылке иконы, и сам владыка решает и говорит мне, куда и как ехать. Иначе просто невозможно для меня. Иногда сам владыка Митрополит принимает на себя ответственность путешествовать с иконой: если я не еду, он сам берет икону.


   Народ: Расскажи нам, как обыкновенно поступают с Иконой, когда она ездит в далекую епархию, как например, в Аргентину или в Австралию. Где бывает Икона? Ездит ли по приходам или остается только в одном приходе?


    Иосиф: Могу вам сказать, что я останавливался на время в разных странах и городах, но единственное, что я там видел — это аэродромы, храмы, больницы и дома для престарелых.


   Народ: Но, брат Иосиф, как ты поступаешь, когда в одном городе есть много приходов?


    Иосиф: Там, где есть архиерей, он решает, как поступать с Иконой. Но могу вам сказать, что обыкновенно люди собираются в одном приходе. Например, покойный владыка Антоний Женевский приказывал всегда, что когда Икона находится в одном приходе, служб в других приходах не бывает, и все собираются в том приходе, где находится Икона, и священники, и миряне. Все собираются вокруг Иконы. Потому что никогда не известно, когда Икона будет опять. И бывает очень печально, если не собираются в одном месте вокруг Иконы. Не из-за меня, но, поверьте мне, что это чудо является великим чудом, и когда Икона бывает в соборе или в маленьком храме, тем более, если это воскресение, нет служб в других приходах и все собираются там, где Икона. Тогда бывает истинное единение Церкви, ибо не существует множества православных церквей — Церковь Одна, Святая, Нераздельная; и бывает очень грустно, когда страсти человеческие преодолевают веру.
   Мы с отцом Валентином делали все возможное для того, чтобы Икона была во всех приходах не только в городе, но и в провинции. В древней России народ проходил много километров для поклонения святыням. А в такой век, как наш, когда есть автомобили, мы, наоборот, должны ездить по домам и приходам с Иконой. Я лично очень страдаю, когда бывают раздоры и ссоры, и некоторые священники не хотят, чтобы Икона поехала в какой-либо приход, потому что они в раздоре.


   Народ: Возвращаясь к вопросу поездки иконы в Россию. Не наказывается ли русский народ за грехи церковной власти? То есть, не думаете ли вы, что можно было бы поехать с Иконой в Россию из-за народа и для народа, а не из-за Московской Патриархии?


   Иосиф: Да, наказывается. Пророк Илия наказывал народ засухой в течение трех лет. Из-за грехопадения своей королевы Елизаветы страдал весь народ. Я думаю, что русский народ наказан и страдает из-за этих лет коммунизма, уничтожившего веру в сердцах почти всех людей. Если б была вера в России и церковная власть была бы истинно верующая, то они бы уже давно обратились к истине. Но ничего не изменилось в России. До сего дня для архиерея Московской Патриархии его служение не более и не менее как простая карьера. Я знаю, что вся Россия ожидает этого момента, но надо к этому моменту достойно готовиться. Есть люди в России, которые Икону знают очень хорошо, и мы им посылаем постоянно, с самого начала чуда, кусочки ваты для их утешения.


   О. Павел: Русь была Святой Русью и называли ее еще Домом Пресвятой Богородицы. Но дело в том, что Сама Божия Матерь была выгнана из своего дома. И сама Божия Матерь решает, когда Ей вернуться в Свой дом. Мы можем узнать уровень духовного состояния русского народа, глядя просто на их духовных руководителей. Пока это не изменится, нельзя будет ехать туда. Были священники — якобы наши — из России, предлагающие Иосифу поехать в Россию, обещая ему большой заработок, но никто из них не говорил о том, что будет полезно для души, для спасения людей и перерождения народа.
   Народ: Хотелось бы знать, выражала ли когда-либо Римо-католическая церковь свой интерес к Иконе.


   Бр. Иосиф. Да. Несколько лет тому назад папа гостил в Канаде, и тогда один епископ связался с владыкой Митрополитом Виталием и сказал, что святой отец выразил большой интерес почтить Икону и спросил, есть ли возможность отвезти ее в католический собор Монреаля. Владыка Митрополит ответил, что папа приглашен в наш собор Свят. Николая. Два дня спустя кардинал Монреаля позвонил владыке Митрополиту и сказал, что папа не сможет приехать, так как его расписание перегружено. Владыка Виталий ответил, что это очень печально, и что у Божией Матери тоже нет времени поехать в католический собор к папе римскому.
   Но все равно большое количество католиков приезжает поклониться Иконе, и многие понимают, что Богоматерь Одна для всех, только Одна.
   Но я хотел добавить — перед тем, как закончить — что в нашей Церкви есть одна волна, так сказать, националистическая, желающая освобождения России. Они видят, что русский народ в духовном плену. Для утешения этого народа они посылают продукты питания и одежду. Но иногда я задаю себе такой вопрос: сколько из этих людей, что так усердно стараются помогать русскому народу материально, действительно усердно и сердечно молятся Богу Всевышнему об избавлении и спасении русского народа и для восстановления Православия в своей полноте? Много людей заботятся о гуманитарной помощи. Но сколько из нас действительно сердечно и тепло молятся за духовное возрождение России?


   Народ: Узнали ли вы причину, из-за которой Божия Матерь избрала вас для такого служения?


   Иосиф: Игумен афонский сказал мне, что знать об этом «не хорошо для твоего смирения и для моего».


   Народ: Вы бывали во многих местах. Расскажите нам, как молодежь принимает Божию Матерь в других странах, и что вы можете им сказать в этом веке бесконечных соблазнов для того, чтобы они твердо стояли и хранили свою веру?


   Иосиф: Я думаю, что сегодняшняя молодежь имеет очень трудную и тяжелую жизнь. Они окружены многими искушениями, из которых первое есть материализм. Многие молодые люди говорили мне: я верю в то, что могу осязать. Но это чудо переменило жизнь многих молодых людей. Мы молимся: Верую в Творца видимым же всем и невидимым. Проявление этой святой Иконы является проявлением невидимого мира. В Северной Америке молодой парень должен быстро иметь машину и счет в банке; таким образом он уже бросился в материальный мир, он учит¬ся в университете для того, чтобы потом работать и копить деньги. И так многие живут в этом материальном мире, забывая, что есть и духовный мир. Часто родители не будят по воскресениям своих детей на церковную службу из жалости, чтобы их не тревожить. Зачастую сами родители являются главными виновниками духовной распущенности своих детей, у детей нет родительского примера.
   Мы тоже много критикуем молодежь, но не забывайте, что эти времена очень трудные для молодежи. Уже во многих странах за деньги можно все купить, абсолютно все. Когда Икона прибывает в какой-нибудь приход, молодежь собирается, потому что они видят в ней невидимый мир, и у многих меняется жизнь. Молодежь берет пример со своих родителей: если родители ходят в церковь, но говорят неправду, молодежь им не верит. Мы можем дать важный совет — это не врать нашим детям.


    Народ: Я слышала, что есть одна икона Богоматери и частица Покрова Пресвятыя Богородицы в Ватикане, от которых бывают чудеса. Что вы об этом знаете?


   Иосиф: Знаете? Бывает много фантазий вокруг чудес. Я бывал в церквях, где меня не знают, и вы не можете себе представить, сколько разных версий об этом нашем чуде мне рассказывали: просто неузнаваемые истории.
   (Затем бр. Иосиф, по просьбе людей, повторил историю приобретения св. иконы и начала чуда — изд.).


    О. Павел: Недавно состоялось прославление свят. Иоанна Шанхайского, расскажи, пожалуйста, своими словами о своем впечатлении от прославления и считаешь ли ты, что прославление наложило на нас теперь какую-то особую ответственность.


   Иосиф: Я хочу сказать еще одну вещь: 12 ноября того года в одном из изданий Московского Патриархата было написано о нашей Церкви, как о духовно мертвой Церкви, так как якобы нет в ней никакого чуда. А тут же, 24-го, началось чудо.
   Говоря о прославлении: каждый раз, когда Церковь прославляет святого, она нам приводит пример: образ святости, и в этом есть всегда какая-то премудрость. Бог как бы показывает нам святые примеры жизни, в которых мы в это время нуждаемся. Недавно тоже было прославление свв. Оптинских старцев. Что это за святые? Они были духовными отцами народа. Такими, которых теперь нет. Старцы и духовные отцы были так важны для России! Важнее, чем родители. Мы нуждаемся в таких старцах. У нас их нет; может быть, в России есть много, но где они — мы просто не знаем. Я твердо верю, что в России, несмотря на болезнь духовных руководителей, есть простые люди в городах, селах, деревнях, живущие истинно святой жизнью. Я всегда верил, что это чудо случилось не потому, что я поехал на Афон, а потому, что я являюсь частью этой Церкви. Оно свершилось ради святых молитв русского народа перед Ее иконами и его святого почитания Богоматери. Чудо не появилось по молитвам отдельных людей или отдельной епархии, а ради святых молитв всей Церкви, и новомучеников и исповедников Российских. Теперь св. Церковь предлагает нам образ святой жизни — свят. Иоанна Шанхайского.
   Владыка Иоанн был человеком, не заботящемся о материальном, но всецело духовным. Он был очень теплым человеком, великим молитвенником и великим почитателем Божией Матери. И Святая Церковь прославляет такого святого, ставя его в пример как человека, заботящегося только о духовном в этом гнилом материальном мире. Мы должны подражать владыке Иоанну в его святости. Я думаю, что на нас теперь лежит такая ответственность: подражать вл. Иоанну в его пути к святой жизни. Владыка Иоанн служил Богу с большим смирением.


   Народ: Расскажите, пожалуйста, о каком-нибудь случившемся чуде.


   Иосиф: Есть столько чудес, что мы могли бы сидеть всю ночь здесь, рассказывая про них. В теперешнем веке лечение тела очень успешно преуспевает. Для меня самые большие чудеса происходят, когда люди исцеляются духовно, ибо, как сказано в Св. Писании: когда тело болеет, душа его поддерживает, но когда душа болеет, некому ее поддерживать. В этом веке есть много людей духовно-болеющих; и почему это так? Потому что нет у нас духовных руководителей, нет у нас старцев. Человечество ощущает этот недостаток и заболевает.
   Одно из первых чудес было самое великое. Был несчастный случай: один мальчик упал и остался парализованным. Мы пришли в больницу и начали петь акафист; после пения акафиста мы положили икону на голову мальчика. Через несколько минут он сказал: я встану, и встал на удивление докторов, которые, конечно, начали говорить, что это была чисто психическая болезнь. Потом сам доктор сознался, что если бы он подтвердил чудо, то остался бы без работы.
   Другое чудо произошло уже здесь, в Аргентине: привезли в церковь девочку, подготавливающуюся к операции сердца (пересадка сердца). Семья ее молилась перед Иконой и попросила у батюшки немного ваты. Несколько дней спустя мать пришла со слезами благодарить Богоматерь, так как при последней проверке доктора обнаружили, что сердце 11 -летней девочки не нуждается в операции.


   О. Валентин: Можно тоже рассказать: когда русский моряк пришел с нами прощаться с опухшей рукой, одна из наших прихожанок заставила его положить руку на Икону. На глазах всех присутствующих рука моряка начала исцеляться.
   Так же у нас в Мисионес был случай с двумя братьями. Они раньше ненавидели друг друга и угрожали в течение многих лет друг друга убить. Когда Икона приехала, впервые их увидели вместе: они помирились перед иконой; оба плакали и друг у друга просили прощения.


    Иосиф: Я думаю, что не надо считать икону магическим объектом. Первым делом, до того, как подходить к иконе, надо смириться с нашими недостатками и смиренно принять их. Сколько людей приходило к иконе, смирившись с немощью, и на следующий день вставали совершенно здоровыми. Не надо думать, что вы будете подходить к иконе, и все будет разрешено магическим способом: что у вас та или иная проблема сама разрешится. Перемена в нашей жизни зависит в первую очередь от нашего глубокого покаяния. Все остальное приложится.


    Народ: Думаете ли вы, что существует какое-то особое совпадение в том, что обручником Божией Матери был Иосиф, и вы, попечитель иконы в эти последние времена, носите то же имя?


    Иосиф: Я никогда не думал об этом. Честно вам говорю, что только думал о том, что являюсь просто маленькой частью Церкви Христовой, как каждый из вас. Может быть, из-за того, что у меня нет семьи, и я был свободным.


    Бр. Александр: С благодарностью Богу я знаю брата Иосифа ближе, чем многие из вас, и могу сказать вам, что он никогда себя не считал охраной иконы, а наоборот — он и мы все верим, что Матерь Божия через Свою Икону Сохраняет Иосифа во всех шагах его жизни.


    Иосиф: Протестанты отрицают Божию Матерь, но мы знаем, что можем к Ней прибегнуть также, как мы обращаемся к родной матери за помощью. Мы должны себя чувствовать уверенными и защищенными, потому что у нас есть Мать, любящая нас. Ведь мы знаем, что к родной матери всегда можно обращаться за помощью, так же мы должны знать, что есть Благая Заступница рода христианского, и мы можем к Ней обращаться всегда, и Она нас услышит.


    Народ: Бр. Иосиф, вы, наверное, заметили, что там, где Икона, всегда бывает много исповедующихся. Люди как-то чувствуют желание исповедаться.


    Иосиф: Да, Богоматерь призывает всех нас к покаянию и к принятию святых Тайн Христовых. Это очень важно. И мы должны откликнуться на этот призыв.


    Народ: Что говорят протестанты об Иконе?


    Бр. Иосиф: Протестанты говорят всегда, что любая икона — это идол, и мы являемся идолопоклонниками. Это все, что можно сказать. Вообще, они не верят в Божию Матерь.


    Народ: Глядя на появление множества разных псевдоиконописцев и на «моду» покупать русские иконы для украшения домов, объясни нам, пожалуйста, что значит быть иконописцем, какая должна быть связь и отношение между иконой или будущей иконой и ее иконописцем.


    Иосиф: Иконография — это не художество, так как икона является результатом нашего духовного состояния после долгого пребывания в посте и молитве. Надо быть смиренным, слушаться канонов Святой Церкви, иначе мы стали бы некими «Пикассо» или «дали». Иконография — не художественное изображение; иконография — догмат. Иконописец должен жить святой жизнью, чтобы быть способным передать на доску некое святое. Если кто-нибудь не будет слушаться этого догмата, то он не будет писать иконы, он просто будет делать что-то другое.


    Народ: Что ты можешь сказать о людях, которые копируют старые иконы со всеми их признаками или чертами ветхости? Думаешь ли ты, что можно молиться перед такими изображениями?


    Иосиф: Икона тоже созревает со временем по нашим церковным и домашним молитвам. В древней России в каждом доме был красный угол, где стояли иконы, перед которыми происходили самые главные семейные события. Входя в дом, первым делом кланялись иконам, а потом хозяевам дома. Икона играла великую литургическую роль.
   Расскажу вам об одном очень печальном случае. Однажды я был в Мюнхене, гостил у одного друга, реставратора художественных изделий. Один богатый немец пригласил его на дом на открытие выставки художественных изделий, между которыми было одно, реставрированное моим другом. Мой друг взял меня с собой, так как знал, что мне тоже будет очень интересно. В какой-то момент мне надо было зайти в туалет. И я спросил у мужчины, стоящего рядом, где он находится, он мне показал дверь. Я открыл ее, чтобы войти, и сразу закрыл, потому что увидел, что на стенах висели старые русские иконы. Я вернулся к тому же человеку и переспросил, где туалет, он повторил мне, что именно та комната, где висят русские иконы, является туалетом! Вот, как теряется смысл и значение святого. Эти русские иконы принадлежали храмам или домам, где перед ними молились бесчисленные русские люди! Мы говорим об иконоборцах в древности и забываем, что в этом веке существует много иконоборцев. В Париже, в антикварных магазинах иногда витрины пустые, но иконы лежат на полу. И это показывает нам, на каком духовном уровне находится сегодня мир.


    Народ: Вы думаете, что изображение святого любым художником уже является иконой?


    Иосиф: Апостол Иаков говорит, что из одного источника не может течь сладкая и горькая вода. Для писания иконы нужно подготовиться духовно посредством поста и молитвы. Изображение, нарисованное кем-то по художественным причинам, является простым изображением, но никаким образом нельзя считать это иконой.


    Народ: А если изображение освящается священником?
   О. Валентин: Я вас понимаю, но тогда можно было бы приносить священнику любые вещи и после освящения считать их святынями.
   О. Павел: На самом деле, в требнике, перед началом чина освящения святых икон, есть правило о писании икон. Священник должен отказаться освятить изображение, которое не соответствует православным правилам иконописи.


    Иосиф: То же самое происходит с крестами. Вот слуга сатаны — знаменитая певица Мадонна. Она носит всегда много крестов по всему телу. Она так делает, чтобы осквернять св. крест. Это просто богохульство.


    Народ: А если это фотография иконы?


    Иосиф: Гораздо лучше иметь плохую фотографию настоящей иконы, чем хороший оригинал, который не является иконой.


    О. Павел: Есть много фотографий икон, от которых происходят чудеса.
    Народ: Бр. Иосиф, что тебя побудило стать иконописцем?


    Иосиф: Я учился в Школе Художеств. У меня был талант, и я решил этим талантом служить Церкви. И воспользовавшись своими техническими знаниями, я начал учиться иконописи. Иконописец играет большую роль в этом современном мире. Он может переносить духовное на материальный предмет, на доску. Он как бы открывает небо и пишет на доске разными красками образы Божией Матери и других святых. Он держит нас в общении с этим невидимым миром.


    О. Валентин: База, которую ты получил в Школе Художеств, помогла потом в изучении техники иконописи?


    Иосиф: И да, и нет. Для изучения красок — да. Для рисунка фигур — нет.
    Но раньше в России, в монастырях, иконописцы получали просто благословение, кисть и краски, и начинали писать без какого-либо другого художественного образования.


    Народ: Куда надо обращаться за настоящей иконой? Что делать, если мы хотим купить настоящую икону? Как узнать, что это действительно икона?


    Иосиф: Я думаю, что для этого надо обращаться к священнику. Он может не быть иконописцем, но, по крайней мере, он знаком с правилами иконописи.


   Народ: Как смотреть на Мадонну Рафаэля?


    Иосиф: Вкратце скажу. Мадонна Рафаэля является продуктом эпохи Возрождения, возрождение является культом тела. Когда вы выходите из музея Флоренции, после того, как видели мадонн, кормящих младенцев, что вы видите? Таких же женщин, с такими же лицами, с такими же телами, ходящих по улицам. Почему? Потому что то, что вы видели в музее, является копией человеческого тела. Возрождение есть самое большое хваление человеческому телу.
   Иконография — хваление Богу и душам святых и праведных. Когда художник рисует человека, он отражает на лице и на теле свет солнца или другой свет. Но когда иконописец пишет икону святого и его лик, на этом лике отражается свет его души, его духовности. Размеры тела святых на иконах другие, чем человеческие, ибо святые не принадлежат этому миру, а миру небесному. Когда вы выходите из храма, не находите на улице лица или фигуры, которые похожи на иконы. Вот разница между возрождением и иконографией.


   Народ: Какая была первая икона, написанная тобой?


   Иосиф: Первая икона, написанная мною, была икона Преоб¬ражения Господня. Так подобает начинать всем иконописцам. Именно с иконы Преображения Господня.
   Я не хотел читать вам никаких лекций или докладов. Мое желание было просто провести время и поделиться с вами своим смиренным опытом, как с братьями одной веры. С удовольствием отвечу вам на ваши вопросы простым способом, без всяких претензий. Искренно говорю вам с любовью о событиях, происходящих со мною, потому что только так можно дойти до сердец собратьев. Надо больше говорить между собой о духовных опытах и событиях. Мы теперь реже говорим о духовном, когда бывают собрания. Мы, верующие, должны говорить и рассказывать о великолепных красотах, которые Бог с нами творит. Должны говорить о наших духовных проблемах и просить помощи. Священник не откажет в ответах на вопросы. Священник отпускает нам наши грехи. Мы должны уважать своих священников. Мы не можем судить и осуждать священников, это Божие дело. Мы должны помогать священникам. У всех священников очень трудная жизнь. Священник всегда является как бы объектом наших клевет, и мы забываем, что от него получаем спасение, ради его молитв мы причащаемся. Перед тем, как осуждать священника, мы должны подумать, что мы хуже его, и тогда это нам поможет быть терпеливыми по отношению к нему.


    Народ: Почему бывает, что иногда Икона больше мироточит, чем обыкновенно. От чего это зависит? От количества молитв? От духовного состояния людей?


    Иосиф: После 12-и лет я видел, что где бывает больше исповедей и больше причастников, там больше источает миро Икона. Когда я вернулся на Афон с Иконой, монахи молились беспрерывно в течение трех дней. Столько мира тогда источала Икона! Миро текло, как водопад.


   Народ: Это значит, что мы недостойны такого чуда. Мы не так молимся.


   Иосиф: О. Валентин и о. Павел свидетельствуют, что икона в течение этих дней источает большое количество мира. Мы меняем ватки каждый день, и когда вынимаем вату, лежащую целый день, она совсем мокрая и пропитана миром. Я думаю, что Божия Матерь любит Аргентину, никогда не случалось, чтобы не хватало мира. Конечно, нельзя икону считать фабрикой мира, так как цель у Божией Матери не та.
   Также надо сказать, что были места, где Икона вообще была сухая. Люди спрашивали у меня, почему так. Но я не мог ничего ответить; это Божия Матерь творит чудо, а не я. Икона бывает сухой на Страстной седмице каждый год. Первый год, когда это случилось, я возвращался из храма после вечерней службы Вербного воскресенья. Я заметил, что икона сухая. Тогда я позвонил владыке Виталию и сообщил об этом ему. Он сказал, что всегда останется у нас почитание к этой великой и чудотворной Иконе. Но после заутрени мы заметили, что аналой, где стояла (лежала) Икона, был намочен неимоверным количеством мира. Я вернулся с радостью домой. Но одновременно и со страхом, так как игумен афонский сказал мне, что настанет Пасха, когда Икона не будет мироточить. Владыка Митрополит объясняет, что в такую Пасху Христос будет страдать и как бы Божия Матерь с сочувствием будет страдать вместе со Своим Сыном.


   Народ: Почему? Что будет тогда?
   О. Павел: Это зависит от нас. От нашего духовного состояния. Бог спас от уничтожения праведников из Содома и Гоморры. Чем больше мы будем отходить от Бога, тем ближе будет этот самый страшный и печальный день, ближе будет и Страшный суд. Помните, что когда монахи молились на Афоне, Икона сильно мироточила. То же самое случилось, когда была хиротония владыки Иннокентия: икона мироточила много. Этим Божия Матерь показывала Свое благоволение и радость за восстановление иерархии нашей Церкви. Мы должны знать, что всё зависит от нашего духовного состояния и от наших молитв.


   Иосиф: Хочу отметить, что никогда Божия Матерь не проявлялась на праздниках нового календаря. Всегда Божия Матерь проявлялась по праздникам старого стиля. Но это не дает нам права думать, что мы хорошие и у нас все хорошо. Я думаю, что мы должны смотреть на это чудо со смирением, ибо любое чудо есть милость Божия к нам, грешным. Бог чудотворит в нашей Церкви, чтобы показать живое попечение и заступление Божией Матери к нам, недостойным. Чудеса не должны быть поводом для нашего высокомерия, а наоборот — для нашего смирения.


   О. Валентин: Чудо святого огня в Иерусалиме бывает тоже на нашу Пасху. Расскажи ты, Иосиф, как пережил эти моменты, ибо у каждого человека бывают разные впечатления.


   Иосиф: Это было 9 лет тому назад. Войти в храм Гроба Господня бывает очень трудно, ибо там находится много греков, тысячи и тысячи греков. Надо прийти за один день до службы, чтобы занять место. Я был с группой людей из Америки и Канады. Греки, стоящие во храме, вели себя как дети — разговаривали, кричали. Вначале мне было неприятно, но потом вспомнил слова Спасителя: будьте как дети, чтобы войти в Царство Небесное, и успокоился. Потом прошел патриарх; сотворил крестный ход и прочел молитву Святому Духу. После этого эти тысячи и тысячи людей замолчали, было гробовое молчание. Мы все молились. Я поднял взгляд на небо и увидел в куполе синие искры, которые вдруг быстро полетели вниз и начали зажигать свечи патриарха и верующих. Самое удивительное: этот огонь, состоящий из 33-х свечей, не жжет вначале. Я сам приблизил огонь к своему лицу, и не было больно. Несколько минут спустя огонь принимает цвет нормального огня (сначала он синий) и начинает жечь. Но об этом великом чуде, происходящем каждый год на нашу Пасху, никто не говорит ни по радио, ни по телевидению.
   Но почему-то людям очень трудно верить в чудеса. Расскажу вам еще одно: я знал монахиню, очень скромную и худенькую. Она продала все, что могла, чтобы на эти деньги приехать в храм Гроба Господня. Но так как она была такая худенькая и слабая, она не смогла войти в храм из-за толпы. В момент появления священного огня ее свечи зажглись сами, несмотря на то, что она находилась вне храма. Но кажется, что нам иногда стыдно рассказывать об этих чудесах. Это показывает, как человек постепенно отходит от Бога.
   К сожалению, наша Церковь Зарубежная готовилась помогать России, но не направила все силы на духовную помощь, а на материальную. И мы, особенно в США, когда стало возможным, начали собирать деньги, продукты и посылать контейнеры с вещами в Россию. Мы теряли на это много времени и много сил, но забыли оказать им более сильную духовную поддержку. Это первая ошибка.
   У нас есть великие пастыри, но они не занялись подготовкой других пастырей, нет у нас сейчас настоящих миссионеров. Однажды, на аэродроме, я встретился с монашкой, с которой начал разговаривать. Она рассказала, что она принадлежит к особой группе Католической церкви, состоящей из 200 монахинь. В течение 20-ти лет готовилась, изучая русский язык и собирая деньги для того, чтобы поехать в Москву и создавать школы. Я ей сказал, что это доброе дело. Она ответила, да, это доброе дело, но с особой целью: все девочки-ученицы должны стать римо-католичками. Что мы делали в течение этих 70-ти лет? Где наши усерд¬ные молитвы? Где наши искренние молитвы за русский народ? Неужели мы готовились только помогать России, возвращая ей национализм? Неужели мы не готовились вернуть России веру православную? Нам надо действовать не как политиканам, а как христианам. Вера может двигать горами. Спаситель сказал, что если мы не можем достигнуть чего-то, нам надлежит молиться и поститься. Вот, например, пост по средам и пятницам. Это маленькое дело, но на самом деле — это великое дело. Посты — это часть церковной жизни. Поститься по средам и по пятницам так просто! Никто не умрет, если не сможет выпить один день молока.


   Народ: Возвращаясь к теме недостатка в духовных руководителях. Я считаю, что у нас, в Аргентине, на первом месте национальное чувство, а потом вера. Как ты считаешь: это хорошо или плохо? Если плохо, что нам делать? Такое тоже бывает в других странах мира?


   Иосиф: Россия заболела духовно, и духовными средствами надо ее лечить. Национальные чувства играют большую роль. Я, не будучи русским, люблю Россию и мечтал бы там жить. Представь себе: ходить по улицам, где почти в каждом квартале есть храм Божий, колокола звонят во всем городе или селе, и на Пасху со всеми будешь христосоваться! Но это лишь мечта. Повторяю, Россия духовно больна. Вот почему нам необходимо помогать ей духовными средствами: молитвой и постом.

Из книги "Монреальская мироточивая икона и брат Иосиф"

"Дом иконы", Монреаль; "Паломник", Москва, 2003

Назад